Вратарь «Зенита» Юрий Лодыгин рассказал о причинах своих ошибок в осенней части сезона, стоивших ему места в основном составе петербургской команды.
«Можно ли сказать, что первая часть сезона стала самым сложным этапом моей карьеры? Я бы не сказал, что самый сложный, но пришлось непросто. По-настоящему тяжело было, когда в Греции я был в аренде. Сейчас был повод посадить меня на лавку, потому что я ошибался. А тогда просто поменялся тренер и привел своего вратаря. И нашел какой-то повод просто выкинуть меня из основного состава. Плюс зарплату не платили...
Но я всегда верю в себя, верю, что могу выступать стабильно и подниматься понемногу вверх. Хотя все опытные люди говорят, что это невозможно. Когда-то будет какое-то падение. Главное – перебороть себя. И ни в коем случае не бояться принимать решения.
Мне не хочется просто держать какой-то средний уровень, я всегда пытаюсь сделать что-то большее. Потому что я пытался предвидеть те ошибки защитников, которые часто случаются в игре. И поэтому торопился принимать решения. Это и погубило меня. Но это урок.
В прошлом сезоне мы играли намного выше, а сейчас защита опустилась ближе к воротам. Прежнего баланса уже не было. И я это не осознал до конца, в каких-то моментах продолжал играть по-старому. А мне надо было просто стоять в воротах – и все, ничего не придумывать больше до того момента, как уверенность ко мне вернется и мне снова «попрет». Вот тогда опять можно будет рисковать.
Моя ошибка была в том, что я сразу все не осознал, продолжал дергаться и думать о том, чего не предотвратил. Просто нужно было спокойно занять позицию и ждать. Есть многие вратари, которые даже не думают «читать» момент и выбегать из ворот, как это делаю я или некоторые другие. Вот и мне нужно было так делать.
Как узнал о том, что остаюсь в запасе на первую игру против «Гента» в Лиге чемпионов? Вечером накануне игры я поговорил с Виллаш-Боашем и с тренером вратарей Вилом Кортом, и они сказали мне, что дадут ответ утром. Удалось ли уснуть в ту ночь? Да я чуть не разнес всю комнату в отеле! От злости на себя, на всю эту ситуацию. Вообще не помню ничего, что было в тот вечер», – сказал Лодыгин.
