Генсек РФС Максим Митрофанов высказался об отстранении России от международных соревнований.
— Какой дедлайн у истории с Азией и УЕФА?
— Нет слово дедлайн здесь. Нет такого, что до какой‑то даты ты перешeл или нет. Линия была 31 декабря. Сейчас у нас сильно больше времени. Потому что у УЕФА нет таких жестких обязательств. По всей совокупности вопросов говорим с УЕФА и ФИФА.
Все может случиться. Сегодня все могут быть жeстко консервативны, давайте подождем, а завтра скажут, что давайте, да, кого‑то допустим. Мы бьемся, чтобы это «кого‑то», например, детей, случилось как можно раньше.
Надо понимать, что бан — бессрочный. До особого распоряжения УЕФА и ФИФА. Поэтому здесь нет никаких дедлайнов. Это и плохо тоже. Потому что когда вы не знаете, насколько вы строите свои планы, какие бы негативные они не были, вам сложнее строить.
Представьте ситуацию, вам говорят, что дают вам вынужденный отпуск, платить нечем, но на три года. Это одно. Или говорят: «Слушай, ты там приходи, позванивай иногда».
— Если бы УЕФА назвал конкретные сроки — например, три года…
— Давайте без «если бы да кабы». Это можно по‑разному оценивать. Лучше бы они не принимали это решение. В том числе слишком быстро принятое, мне кажется. И они сейчас заложники этой ситуации.
— Есть ощущения, что в УЕФА меняются настроения? Или тот же настрой — ждущий режим?
— Повторюсь, они заложники ситуации тоже. Мы все рассматриваем УЕФА исключительно с точки зрения футбольного норматворчества. А они в том числе организация, которая существует в условиях реальности. Поверьте, им тоже много кто может позвонить, написать, потребовать. Они вынуждены в этом жить. Они за то, чтобы футбол был. Против любого бана.
Для них это тоже экстренная ситуация, они очень недовольны этим. УЕФА не хочет, чтобы мы уходили.