В Пресненском суде Москвы сегодня продолжается слушание по делу нападающего «Зенита» Александра Кокорина, его младшего брата Кирилла Кокорина, полузащитника «Краснодара» Павла Мамаева и игрока любительской команды Александра Протасовицкого.
8 октября прошлого года футболисты и их компания посетили московское кафе «Кофемания», где у них произошел конфликт с директором департамента автомобильной промышленности Минпромторга Денисом Паком.
Во время инцидента Александр Кокорин ударил чиновника стулом по голове. По словам Пака, форвард хотел причинить максимальный ущерб его здоровью.
– Около 8:55 я приехал на рабочую встречу с коллегами в кафе. Во встрече должен был принимать участие Гайсин [генеральный директор Центрального научно-исследовательского автомобильного и автомоторного института]. Мне предоставили стол на троих. Напротив увидел шумную компанию из 10 человек. Она в утреннее время по внешним признакам находилась в состоянии опьянения, распивала алкоголь и вела себя очень шумно, нарушала общие нормы поведения и проявляла неуважение к обществу.
Кафе было полное, там были и мужчины, и женщины. Одна даже была в положении. Одна из девушек села на колени к человеку, Александру Кокорину, они начали целоваться. Это выглядело неприятно. Были и другие посетители. Это место было видно и с других точек. Рядом также находился неизвестный мне посетитель.
В таких обстоятельствах, когда компания ведет себя вызывающе, я понял, что мы не сможем работать. Попросил пересадить меня за другой стол, но из-за загрузки кафе это не было осуществлено. Я открыл ноутбук и решил поработать в ожидании коллег с документами. Через какое-то время я услышал выкрики «Гангнам стайл», на которые не обращал внимания, поскольку не предполагал, что это обращено ко мне. Затем услышал фразу про ноутбук и понял, что, возможно, компания обращается ко мне. Я азиатской внешности, а песня – комического корейского певца. Выкрики были в издевательском тоне. Решил, что моя внешность их не устраивает.
– Кто-то сидел еще в ноутбуке?
– Не помню.
– Кто именно произнес фразу?
– Не знаю, я пытался абстрагироваться. Фразы были произнесены мужскими голосами. Я спросил, ко мне ли обращения. Действиями они подтвердили, что да. В корректной форме сделал замечание, так как они ведут себя по-хамски. Ко мне подошли двое. Кирилл начал нецензурно выражаться, Александр взял стул у столика рядом и, целясь в голову, пока я сидел, и желая нанести максимальный вред [в этот момент Александр Кокорин цокнул], нанес удар в область головы. Я подставил руку, поэтому удар пришелся как по руке, так и по голове. Кирилл начал наносить удары.
Это нападение, избиение длилось несколько минут. Подошли посетители и сотрудники кафе, постарались утихомирить. Действия сопровождались нецензурными выражениями. Меня назвали китайцем и говорили, что я должен ехать в свой Китай и делать там замечания. Это было крайне неприятно. Я понимал, что передо мной несколько молодых и спортивных ребят. Я один, их пять, они настроены агрессивно.
– Вы в тот момент испытывали угрозу?
– Конечно. Я видел и понимал, что Александр целится в голову, тем самым он высказывает желание нанести вред моей жизни. Я оценивал угрозу как реальную. Кто-то из компании выкрикивал, что мы тебя убьем. Кричали, что мне повезло, что мы вообще остались живы.
– Сказали, что вы вызывали агрессию в их адрес. Она от вас исходила?
– Нет. Абсолютно.
– Вы оскорбления употребляли?
– Нет.
– А замечания?
– Сказал, что ведут себя как хамло. Через несколько минут подошел Гайсин.
– В тот момент, когда Кокорины наносили удары, что делали остальные?
– Александру было весело. Он веселился и смеялся. Его эта ситуация забавила. В целом, вся компания была в приподнятом настроении. Как подошел Гайсин, он пытался оттеснить людей, которые на меня напали. Я заметил, что один из подсудимых, Мамаев, нанес удары (количество не могу назвать, но не менее одного) ему в лицо. Он не проявлял агрессии, просто пытался успокоить. Протасовицкий схватил его за шею и провел удушающий прием. Все выражались нецензурно, были настроены агрессивно.
– Вчера мы смотрели видео. В момент, когда пришел Гайсин, Александр вам удары наносил?
– Насколько я помню, да. Что я могу отметить, когда компания покидала заведение, Кирилл повернулся ко мне и опять сказал нецензурно про китайца. Никакой градус агрессии с их стороны на протяжение инцидента снижен не был. Звучало в СМИ, что было примирение, но его не было. Наверное, в этом случае компания не вела бы себя так агрессивно, уходя.
Мы понимали, что сила на их стороне и они готовы снова ей воспользоваться. Я попросил сотрудников кафе вызвать полицию. Через некоторое время они прибыли и предложили проследовать в Пресненское ОВД, где я написал заявление о нападении. После этого я обратился за медицинской помощью в клинику, где мне поставили диагноз «закрытая черепно-мозговая травма и сотрясение, а также скол и повреждение передних зубов».
– Если суд признает подсудимых виновными, вы можете высказаться о наказании. На чем будете настаивать?
– Оставлю решение на усмотрение суда.
– Будете подавать иск?
– Понимаю, что есть право, но пока не собираюсь обращаться с соответствующим иском.
– Вы сказали, что в отношении вас звучали оскорбления. Чем именно вас оскорбляли?
– Я об этом уже говорил. Были высказывания в отношении моей национальности. Это происходило в издевательском тоне. Через некоторое время сопровождалось нецензурной бранью.
– Китаец – это оскорбление?
– Если это сопровождается нецензурной бранью, то, думаю, да