Экс-нападающий «Зенита» Андрей Николаев рассказал о периоде, когда команду тренировал Властимил Петржела.
— Многие болельщики до сих пор называют «Зенит» образца 2003 года своим самым любимым. Для меня это тоже любимая команда. В чем, на ваш взгляд, был ее секрет?
— Какое бы сравнение подобрать лучше всего… Наверное, с приходом Петржелы у игроков появилось такое ощущение свободы, какое было первое время у наших граждан после распада СССР. Все-таки при Юрии Андреевиче, Борисе Завельевиче всегда по умолчанию существовали определенные рамки. Петржела с помощью каких-то своих приемов — походов вместе с командой в казино на сборах, шуток-прибауток, отмены непонятных карантинов — их снял и раскрепостил футболистов. Плюс в состав «Зенита» влилась целая группа молодых ребят. Все они хорошо знали друг друга. Это чувство свободы переходило на поле. Вдобавок Петржела заложил на сборах отличную «физику», скажем, у меня больше никогда в жизни не было таких сборов. Еще на тренировках в Удельной, где мы бегали кроссы и играли в футбол на снегу перед вылетом на первый сбор, он разграничил для себя команду, сделал кое-какие выводы. Кажется, даже в Турцию отправились уже не все «старики». В ходе первого сбора стали отсеиваться опытные футболисты — Лепехин, Горовой. Во-первых, они просто не понимали, зачем давать такие нагрузки. Кроме того, после занятий по теории до всех дошло, что мы окончательно переходим на игру в четыре защитника в линию.
Поначалу у нас не особо получалось — все-таки для России это была инновационная схема. Но Петржела привез Мартина Горака и Павла Мареша, знавших его схему и создававших цемент в обороне. Властимилу дали определенный карт-бланш, так что он продолжал поступать так, как считал правильным. После разгрома от «Динамо» отцепил Саркиса Овсепяна, которому тяжеловато давалась игра в линию. Постепенно мы разыгрались, разбежались, стали понимать, как и что делать. Пошла игра, «Зенит» одержал несколько побед над принципиальными соперниками.
— Когда произошел конфликт между Петржелой и Мутко, команда снова не разделилась на части?
— Дело в том, что с Виталием Леонтьевичем напрямую тогда могли разговаривать в команде только избранные люди — Малафеев, Кержаков, Аршавин. Они с ним общались чуть ли не на равных. Чехам этого не надо было, они все узнавали через Петржелу, а пацаны из дубля были еще не на том уровне, чтобы кому-то чего-то доказывать. Основная масса людей, грубо говоря, плыла по течению. Самые серьезные вопросы решали лишь несколько человек. Но Петржела остался, значит, его отстояли, и «Зенит» заиграл.
